В центре повествования оказывается неординарный специалист, чьи методы радикально отличаются от общепринятых канонов психотерапии. Артём Стрелецкий отвергает идею долгосрочной, бережной работы с внутренними травмами, считая традиционный подход пустой тратой времени и денег, формой потакания слабостям. Его философия строится на убеждении, что корень всех психологических проблем – в самообмане, в нежелании человека взглянуть в лицо неприглядной правде о себе самом. Поэтому он сознательно выбирает тактику агрессивного противостояния, превращая кабинет в поле боя, где любая жалоба клиента встречается не сочувствием, а с провокацией, сарказмом или откровенным оскорблением. Стрелецкий видит свою миссию в том, чтобы сломать привычные защитные механизмы пациента, резко вытолкнуть его из иллюзорного комфорта, полагая, что лишь пережив такой шок, личность сможет собрать себя заново, уже без фундамента из лжи. Парадоксальным образом эта жесткая, почти пугающая методика находит отклик, принося психологу известность и успешную практику, – видимо, потому, что для некоторых отчаявшихся людей грубая прямота оказывается более действенной, чем годы мягких увещеваний. Однако эта рискованная игра на грани, где терапевт сознательно раскачивает и без того хрупкую психику, неизбежно ведет к трагической развязке. Драматический перелом наступает, когда один из пациентов, не выдержав давления, сокрушительной силы разоблачений и тотального разрушения своей картины мира, решает свести счеты с жизнью. Эта смерть становится не просто профессиональным провалом, а суровым обвинительным приговором всей философии Стрелецкого. Сюжет погружается в глубокое исследование последствий: перед психологом встает не только вопрос юридической и моральной ответственности, но и мучительная внутренняя рефлексия. Он вынужден задаться вопросами, которые прежде игнорировал: где та грань, за которой провокация превращается в безответственное насилие над душой, может ли «правда любой ценой» оправдать уничтожение человека, и не является ли его радикализм такой же ложью и самообманом, против которых он так яростно боролся. История превращается в напряженное противостояние не только с внешним миром, требующим ответа за трагедию, но и с собственными демонами, заставляя пересмотреть саму суть помощи и исцеления, балансируя между идеей спасительного жестокого отрезвления и непоправимым вредом, нанесенным в его процессе.